Куклы, подобно инопланетным спорам, проникли во все сферы современного театра. И они, эти споры, «заразны». Заселяя иные пространства, жанры, виды театра, они вызывают мутации, порождают ино-формы, странные, доселе невиданные гибриды. Они проникают в человеческую плоть и неземными отростками создают новое тело актера, как в спектаклях голландского визионера Дуды Пайва. Они «очеловечивают» саму идею «вещи», и театру без актёра становится посильна самая что ни на есть психологическая классика – «Анна Каренина», например, сыгранная хрустальными бокалами в чешском спектакле «KAR». Если в вещах они открывают душу (а чем, если не душой обладает старый запорожец в петрозаводском спектакле «Железо»), то страшно даже представить, что, благодаря им, открывается в людях! Словенец Матийя Сольце укрощает кости, голландец Ник Стёр гипнотизирует камни. Они, эти новые куклы-споры, захватывают новые пространства (например, микроавтобус, как во французском театре «Клик»), отменяя саму идею театра как места.